7 декабря Европейский суд вынес постановление "Кишкарев и другие против РФ" (объединил схожие жалобы нескольких заявителей), которым обязал российские власти выплатить 26 000 евро компенсации жителю Красноярска Павлу Какаулину за то, что государство допустило в отношении него жестокое и бесчеловечное обращение, а власти не выполнили свои обязательства по проведению эффективного расследования. 

Интересы Какаулина в ЕСПЧ при поддержке фонда «Общественный вердикт»* представлял советник Бюро Александр Брестер.

Фабула дела

В 2015 году Какаулин вместе с женой был дома, когда в его квартиру через окно проникли сотрудники спецназа «наркоконтроля». По версии полицейских, подозреваемый собирался уничтожить доказательства (наркотики) и для этого побежал в туалет. В коридоре один из полицейских догнал Какаулина и ударил по голове железной монтировкой, которую до этого использовал, чтобы проникнуть в квартиру.

Какаулин очнулся только в больнице. Врачи зафиксировали у него ушиб мозга, открытую черепно-мозговую травму, вдавленный теменной перелом, ушиб теменной кости. Эти травмы квалифицируются как тяжкий вред здоровью.

Российские власти настаивали в ЕСПЧ, что Какаулин хотел уничтожить доказательства, поэтому сила была применена законно и пропорционально поведению подозреваемого во время задержания.

ЕСПЧ не ставил под сомнение законность применения силы, а оценивал только пропорциональность – то есть, на сколько примененная сила была пропорциональна сопротивлению, которое оказывал человек.

Суд опирался на следующие критерии пропорциональности:

В постановлении Суд указывает, что Какаулин не подозревался в насильственном преступлении (§ 124). То есть, имеет значение, какое преступление пресекается и в каком преступлении подозревается человек. Если преступление ненасильственное, то военизированная операция может быть избыточна. Тем самым, как можно заключить, способ проведения операции изначально был спланирован с допущением применения непропорционального насилия.

2) Наличие и документирование агрессивного поведения подозреваемого
Суд отметил, что в полицейских рапортах нет никакой информации, что заявитель вел себя агрессивно, проявлял в отношении полицейских хоть какую-нибудь агрессию (§124).

3) Качество рапортов полиции и фиксации конкретных действий полиции и их результата
Суд подчеркнул, что рапорты полицейских малосодержательны, в них нет описания конкретных действий полиции и к каким результатам эти действия привели (§125). Тем самым задокументированные полицией события не содержат информации, которая могла бы обосновать или объяснить, в ответ на что и как действовала полиция, почему применила тот или иной способ физического воздействия.

4) Документирование травм и/или следов борьбы
Суд указал, что в отчетах полицейских полностью отсутствует информация о том, что полицейские получили травмы или у них были следы борьбы. (§126). То есть логика Суда в том, что если человек, которому проломили голову, оказывал серьезное сопротивление, то результат этого сопротивления в виде травм или следов борьбы должен быть отражен в полицейских отчетах.

5) Задокументированные травмы и их соотношение с объяснениями полицейских
Суд указал, что полученные травмы не могут быть следствием той необходимой силы, которая была достаточна для подавления сопротивления заявителя или чтобы его обездвижить. (§126).

Неэффективность расследования

Суд в очередной раз заявил, что проверка не является расследованием (§140). Расследование началось только через 4 месяца, многократно прерывалось на основе полицейской версии и на том только основании, что операция была законной. Суд обратил внимание, что пропорциональность примененной силы никогда не оценивалась ни следствием, не судами (§127). Версия Какаулина была достаточно подробная, но власти не предприняли тех действий, которые им доступны, чтобы собрать и сохранить доказательства и выяснить, что произошло (§142). Экспертизу провели только через 5 месяцев после события (§137). Никто не работал с Какаулиным, экспертизу проводили только по документам (§137). Суд считает поразительным, что, хотя версия заявителя и подтверждалась двумя медэкспертизами, власти прекратили расследование, опираясь на объяснение подозреваемых полицейских и на результаты альтернативной экспертизы (§142).

*фонд «Общественный вердикт» принудительно включен в реестр иностранных агентов в РФ

1. Элемент 1
   1. Элемент 2
      1. Элемент 3
2. Элемент 4